– Если вы вдруг не заметили, – говорю я, пользуясь запрещённым приёмом, – моя единственная подруга мертва.
– Она не была твоей единственной подругой, – говорил Ив, не обращая внимания на мою подначку.
– Назови ещё хоть одного.
Мама не может.
У меня есть друзья. Те, кто живут в сети в других часовых поясах. Хотя мне уже не девять. Если меня снова отключат, я выкручусь.
– Завтра школа, – напоминает Кэрол. – Мы тебя любим и понимаем, через что тебе приходится проходить, но либо ты завтра идёшь на занятия, либо к врачу.
Понимают, через что я прохожу? Нет, не понимают. Я занимаюсь историей цивилизации. Так, мелочи.
Я жду, когда они уйдут из моей комнаты, а потом опять принимаюсь за дело. С момента похорон случилось кое-что. Один человек видел странные огни. Другой – яркую штуку у горизонта. Ещё один вообще сообщил о верёвке.
«Сэр, я весь внимание».
Но потом свидетель отказался от своих слов и сморозил какую-то глупость о провисших проводах линий электропередач или чего-то в этом роде.
В начале года были другие подобные случаи: один над Чили, другой – в небесах над Аляской, ещё один над Сицилией, но мне они особо не помогли. Люди, увы, записывают подобное без подробностей. Твиттер кишит смазанным фотографиями.
Однако теперь мы живём в век приложений. Официальных и неофициальных. Забудьте перепрошивку телефона. Я говорю о высшем пилотаже.
В мире есть несколько сотен человек, которые производят подобные приложения (см. «Друзья в других часовых поясах») в основном потому, что кто-то другой в списке бросил нам вызов. Я обычный любитель, но они великодушно пускают меня на форумы и даже позволяют соревноваться с настоящими игроками.
Вот откуда у меня приложение по небесным аномалиям. Нужно лишь направить телефон, как только увидишь нечто странное – группы облаков, странные огни, бури из ниоткуда, – и приложение находит координаты и проверяет по информации со спутника вытеснение воздуха, массу, влажность, сгущение того, на что ты смотришь, и сравнивает с имеющимися отчётами.
Мир часто удивителен.
Большинство случаев, которые мне попадаются, явно фальшивка, но три были настоящими настолько, насколько доступно для моего понимания. Думаю, они связаны с той же массой невероятных облаков, из которых я слышал голос Азы.
Теперь я уже не так осторожен и просто выражу свои мысли.
И посему, начиная с этой минуты, мы будем называть этот кусок неба кораблём Азы.
Корабль Азы медленно движется на северо-восток, надолго зависая над фермерскими полями. На этой территории наблюдались град, ураганы, молнии. Крошечные торнадо раскидали и разровняли несколько полей. Никаких кругов в посевах. Просто непредвиденные перепады погоды, уничтожающие урожай.
Явление, которое будто бы видела Аза, – а она его точно видела, – подходит под целую плеяду происшествий в небе, начиная с VI века. В тысяча восемьсот девяносто шестом году, например, случился так называемый скандал «Таинственных дирижаблей». Люди по всем западным штатам видели ярко освещённые и быстро летящие воздушные корабли. Жители Иллинойса заметили какой-то летательный аппарат на земле и видели, как он поднялся. После его исчезновения обнаружили следы на том же самом месте. И знаете, что сказали? Мою любимую фразу: «Что-то есть над облаками, чего человек ещё не понимает».
Да. Вот этим я сейчас и занимаюсь. Чем-то над облаками.
Я опросил несколько фермеров (утверждая, что работаю репортёром в маленьких реально существующих газетах, на случай, если кто-то проверит), и они сказали:
– Ну, мир катится в тартарары, и я лишь пытаюсь собрать урожай, когда удаётся.
Я спросил о местонахождении повреждённого урожая, и они не нашлись с ответом:
– Что ж, сынок, он всё равно испорчен, значит, его нельзя продать.
Обычно люди толком не приглядываются к мусору. И даже если вся кукуруза испарится с початков или будет растоптана, мы заметим лишь, что теперь её не поешь, а не – эй, большая часть урожая улетучилась!
Есть определённая схема. События, свидетельства о странных огнях, белых облаках, которые двигались в рядочек.
Есть пункт назначения. Мне просто надо узнать, где он. Я смотрю и прокладываю курс. Втыкаю виртуальные булавки в виртуальную карту.
По-моему, «Амина Пеннарум» – рыболовное судно, вот только не совсем, потому что рыбачим мы не в океане, а на земле.
С полной яблок барки машут флагом, спрашивая, не хотим ли мы торговать. Зарянки в их команде поднимают лодку на наш уровень, а Зэл выходит на палубу, предлагая мешок сухого зерна из нашей кладовой в обмен на фрукты. С небольшого буксира мы вымениваем свинью. Наши ростре закидывают тушу на борт, и та тяжело прокатывается мимо меня. От одного её вида я чувствую себя вегетарианкой.
Мы летим над полем, и у перил появляется пчелиный рой. Кок отрывается от разделки свиньи, вытирает кровь с ножа и торгуется с насекомыми за мёд. (Да, с ними, с самими пчёлами. Они говорят с ростре. Не знаю как, но с обеих сторон слышится гудение и жужжание.)
Во второй половине дня «Амина Пеннарум» опускается под градом, созданным шквалокитами. Синяя девушка-сойка крутит лассо вместе с парочкой других ростре, и верёвки вырываются из тучки, обхватывая что-то внизу, издающее раздражённое «му».
Я смотрю во все глаза. Они тащат… корову? Наши похитители скота привязывают верёвки к большому крану, выступающему над краем задней палубы. Двигатель работает, и мы тащим животное наверх. Вы не знаете, что такое удивление, если не смотрели в глаза летающей коровы.